Диакон Андрей Кураев
ХРАМ ХРИСТА СПАСИТЕЛЯ: ЗА И ПРОТИВ
ВОСЬМОЙ АРГУМЕНТ

Восьмой аргумент вообще абсурден. Он называется "проклятье игуменьи". На месте Храма с давних пор стоял Алексеевский женский монастырь. Когда же было решено строить Храм Христа Спасителя именно здесь - монастырь перевели в другое место (нынешняя станция метро "Алексеевская"). Игуменья действительно не хотела переезжать. Почему именно - точно неизвестно. Но она публично заявила, что пальцем не шевельнет, чтобы содействовать этому переезду. Так что монастырь переезжал без нее и ее указаний. Никакого "проклятия" не было. Лишь позднее, по мере сначала затягивания стройки, а затем и с началом эпопеи разрушения Храма эта история начала покрываться апокрифическими деталями: и цепями игуменья себя, мол, приковывала, и проклинала все подряд.
Светской прессе вроде негоже веровать в мистику и придавать значение сему апокрифу. Однако "мелкие бесы" ведь вообще не логикой искушают.
С точки зрения логики "проклятое" место прежде всего следует освятить. Так в древности христиане ставили свои храмы в местах языческих капищ. Так монахи уходили в "пустыни" именно для того, чтобы там сразиться с силами тьмы и освятить своей молитвой и Божественной Литургией места, где ранее царствовал хаос. Так и "заклятое место" у станции метро имени анархиста Кропоткина стоило бы обезвредить молитвой к Небесному Царю.
С точки зрения логики вообще не стоит мистикобоязненным журналистам противоречить Церкви и Патриарху. А ну как Патриарх наложит клятву на кощунников?! Если "клятва" монахини была в их глазах столь действенна - какие же пустыни в грядущих веках разверзнутся на местах московских редакций от Патриарших прещений?
Дело, однако, не в логике. Здесь действует очевиднейший религиозный закон: там, где человек отрекается от Бога, на него набрасываются "боги". Там, где недостает живой и истинной веры, прекрасно приживаются суеверия. Те самые издания, которые не прочь посетовать на "догматизм" и "антинаучность" Православия, с поразительным бесстрашием пускают на свои полосы астрологов, колдунов и оккультистов. Люди, издевающиеся над призывом к покаянию, всерьез верят в свою зависимость от "кармы" и "звезд". И в результате как вершина духовного восхождения человечества россиянам вновь преподаются шаманские забавы.
Логики нет и в том, что противники Храма обвиняют Церковь в совершенно противоположных грехах. То Патриархию ругают за то, что она собирается переделать нижний этаж Храма, не согласовывая переделки с Министерством культуры. А то, наоборот, предлагают объявить конкурс по переделке всего Храма или вообще поставить лишь силуэт Храма.
То есть логика есть, но она не признается прямо: это логика страсти, логика Богоборчества. Князь тьмы, сей "ученый иностранец", намерен получить постоянную прописку в Москве. Да, булгаковский Воланд имеет прямое отношение к Храму Христа Спасителя. Он появляется в Москве сразу после взрыва Храма. И с крыши Дома Пашкова Воланд обозревает Москву, взирая "на необъятное сборище дворцов, гигантских домов и маленьких, обреченных на снос лачуг"... В конце сцены на крыше Румянцевского музея Воланд говорит своим подручным: "Распоряжений больше не будет - вы исполнили все, что могли, и более в ваших услугах я не нуждаюсь. Можете отдыхать. Сейчас придет гроза, последняя гроза, она довершит все, что нужно довершить, и мы тронемся в путь"... Гроза, о которой говорил Воланд, уже скоплялась на горизонте. Черная туча поднялась на западе и до половины отрезала солнце. Потом она накрыла его целиком. Эта тьма, пришедшая с запада, накрыла громадный город. Исчезли дворцы, мосты. Все пропало, как будто этого никогда не было на свете. Через все небо пробежала одна огненная нитка. Потом город потряс удар. Он повторился, и началась гроза. Воланд перестал быть видим в ее мгле".
Так кончается обозрение Воландом пустоши на месте взорванного Храма Христа. И весь сюжет "Мастера и Маргариты" может быть понят из этого места: "свято место пусто не бывает". Город, в котором взрывают храмы, становится приютом "духа зла и повелителя теней". В мир, отрекшийся от Спасителя, приходит тот, кто Его кощунственно пародирует.
И этому "иностранцу", конечно, не хочется покидать Москвы. На его счастье у него и поныне в ней вполне достаточно сознательных и бессознательных служителей.
Когда взрывали Храм Христа Спасителя, на противоположном берегу Москва-реки были выстроены трибуны для зрителей. Взрыв Храма - это событие метафизическое. Такие события не просто уходят в прошлое с поворотом календарного листка. Они длятся вновь и вновь, вбирая в себя новых и новых участников. Так Паскаль сказал когда-то о Самом Христе: "Агония Христа длится до скончания века". И, значит, пропуска на ту трибуну можно выписать еще и сейчас. И самая обширная ложа на них, кажется, уже украшена табличкой: "Для прессы".
Если вам, господа журналисты, не страшно быть на стороне Воланда - что ж, защищайте пустырь, которым он любовался. Только помните - он не Спаситель; он всего лишь "пародист". И все его дары кончаются "разоблачением зрителей".
Что же касается православных людей - для них Рождественский Храм на Волхонке будет Вифлеемской звездой. Творец дал человеку жизнь для того, чтобы человек мог вернуться к Вечности не с пустыми руками. В Вифлееме Бог подарил Себя людям. Но и все люди, бывшие свидетелями Рождества, принесли свои дары. У волхвов были золото, ладан и смирна. Пастухи, люди неимущие, принесли в дар просто свое изумление, радость и славословие. Творец миров готов принять человеческие дары. Не потому, что это Ему нужно. А потому, что жертва возвышает душу дарителя.
Тот дар, который сегодня каждый русский человек может принести Христу - это желание восстановить Храм Рождества - Храм Христа Спасителя. И сегодня россиияне могут помочь Храму гораздо больше, чем просто рублем. Если москвичи и россияне скажут в своем сердце: "Пусть будет Храм!" - это и будет нашим рождественским даром Спасителю. Да не выбьют этот дар из наших рук.

Вернуться в раздел "ДИАЛОГИ"