НЕТ ЦЕРКВИ БЕЗ ЕПИСКОПА

В работе завершившегося на днях Священного Синода принял участие один из старейших иерархов Русской Православной Церкви митрополит Омский и Тарский Феодосий. Он отвечает на во-просы нашего корреспондента.
-Владыка, вот уже 13 лет вы управляете одной из крупнейших сибирских епархий, где за эти годы чис-ло приходов увеличилось с шести до ста. Ежедневно служите, деятельно участвуете в строительстве двух соборов - Успенского в Крестовоздвиженском Ачаирском монастыре и во имя Рождества Христова в самом Омске, а поэтому, знаю, неохотно оставляете епархию даже на время. И все же праздник преподобного Сергия предпочитаете встречать в Лавре, тем более, что нынче к нему было приурочено очередное заседание Священного Синода?
-Большинство наших архиереев - монахи Троице-Сергиевой Лавры. Здесь, под праздник Введения Богоро-дицы во храм, в 1962 году состоялась и моя архиерейска хиротония, так что здесь наша духовная родина, где у мощей печальника и заступника земли Русской черпаем силы для своего служения. Препо-добный так замечательно выразил красоту и величие пути святости, что вот уже шесть веков остается отцом и наставником для многих соотечественников, которые притекают к нему со всех концов страны, особенно в этот день. По милости Божией и сподобился вновь молиться здесь вместе с Его Святейшеством, паломниками и братией, в сослужении пятидесяти архиереев. Торжество великое, оно воодушевляет проникновенностью молитв, которые возносятся в эти дни, а наипаче же в этом году, после недавних ужасных терактов, так больно отозвавшихся во всем народе. Даже в нашей отда-ленной и вроде бы более спокойной Сибири ощущается эта всеобщая тревога и подавленность. Но и уст-ремленность к Церкви. Народ после службы, даже темным осенним вечером, не спешит расходиться по домам. Благословляя, идешь к выходу, а по пути слышишь вопросы, суждения, обращенные к тебе, а в твоем лице - к Церкви. И это упование не должно быть обманутым. Всякий раз надо поддер-жать, подсказать, выслушать. Столько в мире сейчас греха и скорби, что многократно возрастает долг пастыря, духовного наставника. И здесь, у мощей отца нашего Сергия, известного искусным врачеванием немощствующих душ, каждый из нас молился еще и об укреплении в исполнении этого дол-га. Об этом говорили мы и на заседаниях Священного Синода, и напутствуя нового епископа града Иокогама - Петра, викария Киотосской епархии. Вы же помните, что со смертью митрополита Феодосия Токийского, предстоятел Японской церкви, она осиротела. И в числе других вопросов мы об-суждали возможных кандидатов на этот пост.
-Владыка, вот вы сказали: "Церковь осиротела". И это не просто оборот речи, а обозначение той высокой миссии, которую исполняет епископ. В наши дни, когда многие потеряли вкус соли ис-тинного христианства, нередко, если не оспаривается, то недооценивается эта миссия, что ум-ножает печали нашей Церкви. Как вы оцениваете эту проблему?
-Все мы помним и часто цитируем святител Карфагенского Киприана, который говорил: "Нет Церкви без епископа и епископа без Церкви". Но Господь одинаково внимает и монаху, и мирянину, так как оба они - православные. Как бы ни была велика разница во внешнем образе жизни того и другого, а идеал сердечный у них один и усили направлены к одной цели - во время земной жизни следовать за Христом, исполнять Его заповеди, проповедовать Его учение. Поэтому я не стал бы противопостав-лять или, точнее, возносить епископа на какую-то особую высоту. Место его и роль определены издревле, однако соглашусь, что об этом нередко судят лишь по внешнему облику, видимому образу жизни. А под блистающим одеянием - олицетворением величия Царя Небесного во врем богослужения - все те же мо-нашеские одежды. В этом и ответ на ваш вопрос. Подвиг монашества велик и сложен сам по себе, оно - цвет христианства. Вдвойне сложно монашеское служение в миру, где столько искушений, чтобы "прельстить, если возможно, и избранных", - по слову Евангелия от Матфея (Мф.24,24).
И не только десятилетия воинствующего атеизма не прошли бесследно для всех нас, - духовный кризис сказался и на воспитании, и на культуре в целом. К кому мы теперь относимся с почтением, кого не смеем осуждать? Нет авторитетов! (Я говорю об обществе в целом, а не о духовенстве, для кото-рого, надеюсь, неоспорим духовный авторитет Святейшего Патриарха с его поистине апостольским служением.) Вспоминаю, как в раннем детстве мне, выросшему, можно сказать, в алтаре с отцом дьяконом, привыкшему к торжественности служб, доверили на какое-то время подержать клобук блаженной памяти владыки Вениамина (Новицкого). Как же благоговейно я его принял как великую святыню и тайно от всех много раз приложился к нему. Может быть, с той далекой поры и зародилось во мне стремление принять постриг. Этот трепет перед священнослужителями, страх Божий воспитывал-ся сызмала, с воцерковлением. Лишившись его, мы многое потеряли. Господь сказал: "За умножения беззакония иссякнет любовь" (Мф.24, 12). Но и другие Его слова помним: "Не будьте побеждены злом, а побеждайте зло добром". Вот в последнем номере вашей замечательной газеты я с интересом прочел письмо афонской братии Вселенскому Патриарху. Оно полно скорби и, как мне кажется, спра-ведливых недоумений и нареканий. Но как же сыновне почтительно выражаются эти чувства! И тут не просто дань внешним приличиям, а памятование о том, какое место занимает он в церков-ной иерархии. По человеческим немощам он, как и все мы, может быть слаб и уязвим. Но велик по пребы-вающей на нем благодати Божией. Однако и она сама по себе вовсе не охранная грамота, ее самому должно молитвенно хранить в благоговейной чистоте как величайшее сокровище, дарованное нам не-достойным.
Не Церковь умаляется, когда мы слышим о чьем-то недостойном поведении или нестроениях в ка-кой-то епархии, разногласиях с епископом. Господь, как известно, поругаем не бывает. Повреждаетс заповеданная нам братская любовь, умножаетс грех. За нее мы одинаково ответим перед Госпо-дом независимо от сана и чина. Однако если мирянин ответствен только за себя и воспитание своих чад, то священник, епископ, духовный отец - и за свое словесное стадо, духовных детей. Вот о чем надо помнить постоянно. К прискорбию, это не всегда так. Поэтому, прежде чем сетовать на нравы, обратим на себя взор: так ли блюдем мы чистоту своих риз, как заповедано, являем ли сами пример кротости и смирения? Всякий раз спрашиваю себя об этом, когда как управляющему епархией приходитс разбирать какой-то конфликт. Вот и сейчас есть у меня священник, забрасы-вающий жалобами Управление делами Патриархии. Замеченный в злоупотреблении гуманитарной помо-щью, он был переведен мною на другой приход. И не может с этим смириться, обличает в письмах вашего покорного слугу за самоуправство. И где тут смирение? И разве я превысил свои полномочия? Отчасти утешает лишь то, что не я рукополагал этого батюшку, а только принял его из другой епархии, невзирая на скандальную репутацию. Беда наша в нехватке духовенства! Вот и берешь порой грех на душу, на что-то закрывая глаза.
Но это преходящие горести, а все же слава Богу за все! Я больше полувека у престола Божия, из них почти сорок лет - в архиерейском сане, всякое время пережил, но сегодня, когда Церковь вновь обрела возможность открытой проповеди и роль епископа неизмеримо возрастает, и Святейший напутствует нас: "Идите в народ! Он жаждет!" - особенно остро чувствуешь это, посеща отдаленный или только образующийся приход. Люди идут на такую встречу семьями, многие из них только под старость ощутили всю красоту православного богослужения. Они и молитв не знают, а благодать все же коснулась их за-скорузлой в безверии души. Смутно вспомнилось что-то такое из детства, они плачут во время мо-лебна, хотя бы одежд священных хотят коснуться, не умея подойти под благословение, хотя бы руку подают дл пожатия. И чувствуешь такую ответственность за них! Господь пробуждает в них это чувство, а поддержать его, направить их узким путем спасения наша задача. Вот вам другая сторона ответа на вопрос о современной роли епископа в церкви. Он и сугубый молитвенник, и отец, и строитель, и дипломат во взаимоотношениях с властям предержащими, а где-то и судия, ревнитель чистоты. И не надо говорить, что это недостижимый идеал. Все мы знаем Жития страдальцев за веру, первых христиан, совсем близко к нам нравственный пример новомучеников российских. В про-шлом году у нас состоялась канонизаци местночтимого святителя Сильвестра (Ольшевского), архиепископа Омского и Павлодарского. Паства любила его, и многие разделили с ним мученический венец, потому что видели в нем не чиновника от церкви, а проповедника слова Божия. Всем своим обра-зом жизни он этому предназначению соответствовал и потому не мог поступить иначе, не обличить безбожной власти, исповедав веру даже и перед лицом мученической смерти.
Так я понимаю роль епископа. Среди моих духовных детей, кстати, уже два епископа: это митрополит Кишиневский и Молдавский Владимир и епископ Тернопольский и Кременецкий Сергий. Оба они несут на своих кафедрах нелегкое служение в окружении католического прозелитизма, я поминаю их в своих молит-вах, радуюсь за них. А утешением всем нам - слова Господа нашего Иисуса Христа: "..В мире скорбни будете, но дерзайте, яко Аз победих мир" (Ин. 16, 33).
Благословение Божие да пребудет со всеми вами.

Уважаемые читатели!

Вы можете присылать нам свои отзывы о наших публикациях на адрес:  radrad@mrezha.ru

| Другие номера  | Оглавление номера |

Webmaster

Copyright © 2000 Radonezh.
Дизайн: Григорий Малышев